Другие конфликты:

в оглавление                                  в раздел  


Первая война во Вьетнаме, как еще называют военный конфликт между вьетнамскими националистами и французской колониальной администрацией, подразумевая конфликт между Северным Вьетнамом и Южным, который впрямую поддерживали США, как "вторую войну во Вьетнаме".

15 августа в местечке Танчао\Тан Чао в районе обитания горняков-монтаньяров, что особенно подчеркивается во всех вьетнамских работах по вопросу этнических меньшинств, было провозглашено начало вооруженной борьбы. 19 августа 1945 сторонники Хо Ши Мина завладели Ханоем, а после некоторых трений с организациями, желавшими проделать то же самое, сформировали национальную ассамблею и коалиционное правительство, что, однако, не предотвратило столкновений между коммунистами и националистами. 2 сентября Хо Ши Мин торжественно провозгласил независимость Вьетнама. Декларация независимости была насыщена аллюзиями на американскую.

Согласно решению Потсдамской конференции северный Вьетнам становился независимым, а юг временно оставался у французов; этим решением французы пренебрегли и приступили к водворению своей власти на территории Индокитая, причем для этого задействовали и военнопленных японцев и наемников. 12 сентября европейцы высадились во Вьетнаме и приступили к внедрению демократических ценностей. 22 сентября освобожденные французы принялись расправляться с вьетминовцами и объявленными за таковых, при помощи французов-гражданских, каковых в Сайгоне на тот момент насчитывалось около 20 тыс., в ответ вьетминовцы устроили всеобщую стачку. Прибывшие в октябре силы Леклерка преуспели свести на нет присутствие вьетминовцев в Сайгоне, но сельская местность оставалась за последними.

В результате переговоров весной 1946 года коммунисты и французы подписали договор о разграничении полномочий, который последние не соблюдали, результатом чего стала эволюция позиций лидеров Вьетмина в сторону радикализма. В ноябре французы перехватили в районе Хайфона джонку с оружием для Вьетмина, вслед за чем началось побоище заинтересованных сторон в самом городе. Вслед за тем французы, желая выбить вьетминовцев, расстреляли Хайфон с моря, что обошлось примерно от 6 до 20 тысяч жертв, после чего прибыл контингент войск из метрополии в северную и центральную части страны. 19 декабря коммунистам был предъявлен ультиматум с требованием разоружиться и передать всю власть метрополии, коммунисты в то же утро начали ответные акции в Ханое, в т.ч. против электростанции, в которых участвовало до 30 тыс. чел. Французы в ответ повели широкое наступление и к концу января завладели большинством крупных населенных пунктов на севере и в центре, открыли все основные дороги для движения. Начало года также осталось за французами, под плотным контролем которых оказались дельта Красной реки, побережье и почти вся Кохинхина. Тем не менее попытка закрепить успех, уже после сезона дождей, по осени, не была результативной. В начале октября французы потерпели крупную неудачу при попытке захватить ретранслятор партизан в Бак Кан, а вместе с ним Хо Ши Мина и главного стратега партизан, Во Нгуен Зиапа (вообще-то он пишется латиницей Vo Nguyen Giap, т.е. формально Во Нгуен Зиап, но по правилам вьетнамского будет правильно Зиап). “Операция Леа” должна была состоять из выброски двух батальонов вдв на деревню и ключевые точки округи, механизированная колонна подходила по шоссе номер 4 от Ланг Сон, а другая группа с артиллерией приближалась по реке, однако обе вспомогательные колонны не успели к сроку, десантников вьетминовцы принялись прессовать крупными силами. В последние два месяца 1947 года французская армия еще дважды устраивала крупные операции, но преуспела только в одной из них, проведенной между Красной и Черной реками, и то за счет привлечения на свою сторону местных жителей, монтаньяров из племени тьеи.

Следующие два года не были отмечены крупной активностью. В конце 1949 на вооружение была принята тактика, сформулированная генералом Алессандри, который посчитал самым разумным бросить все силы на очистку дельты от коммунистического влияния и защиту ее периметра в надежде изолировать Вьетмин “от населения и риса”. Процесс этот был длительным, трудным, инфраструктура коммунистического подполья слабо поддавалась идентификации и разрушению, но, в целом, стратегия себя, видимо, оправдывала. В начале 1950 руководители Вьетмина посчитали необходимым провести наступление против французских фортов на китайско-вьетнамской границе. Французская армия поддерживала атакуемые форты высадками десантов с воздуха и авиаударами, но с очень относительным успехом. Осенью предприятие было повторено в большом объеме и с учетом предыдущего опыта; обычной тактикой являлись атаки крупными массами пехоты при активной поддержке артиллерии. В сентябре 1950 состоялась баталия за Ланг Сон, французы эвакуировали свой гарнизон, бросив массу вооружения и военных материалов. Это стало самым большим единовременным приобретением оружия вьетминовцами. В начале 1951 года руководить армией в Индокитае французский генштаб направил де Латтра. Для изоляции партизан была создана “линия де Латтра”, серия укрепленных позиций в прямой видимости друг от друга, ограждавшая огромный треугольник на территории Северного Вьетнама. Всего было к середине 1951 построено 600 позиций, а еще 600 к концу года, и они в целом выполняли свою задачу, хотя при желании вьетминовцы просачивались в тылы. Согласно стратегическому плану предполагалось далее провести умиротворение территорий, защищенных “линией”, и передать контроль за ними про-французской вьетнамской армии, но процесс этот оказался сложнее, чем казалось, и довольно основательно забуксовал уже на первых стадиях. Обнадеженный результатами военных действий осенью, в январе, а потом весной и летом 1951 Во Нгуен Зиап, главный стратег инсургентов, провел всеобщее наступление (“тон тан кот”), разделенное на три кампании, названные по именам вьетнамских героев прошлого. В начале января основным объектом приложения сил стал городок Виньйен к северо-западу от Ханоя. Широко применяя напалм и удачно использовав превосходство в огневой мощи, французы, хоть и не без труда, сумели удержать свои позиции. В марте последовало новое наступление, на северо-востоке, неподалеку от Хайфона. На сей раз решающим фактором стала поддержка французского флота, и снова перевес французам обеспечила авиация. В начале июня в долине реки Дай, близ Ниньбиня на юго-западе, прошла еще одна акция, ставившая, по-видимому, задачу отторгнуть от контролируемой французами зоны две густонаселенные и богатые рисом провинции. На сей раз предполагалась еще и отвлекающая активность на другом участке фронта и активность в тылу противника при помощи заранее внедренных за линию фронта частей. Скрытному сосредоточению пособил характер местности, однако и на сей раз французам удалось реализовать свое преимущество в огневой мощи. Большое наступление, таким образом, завершилось на всех трех участках полным провалом, гибелью около 10000 вьетминовцев, после чего наступило затишье, аж до самой битвы при Дьенбенфу; фактически в этом раунде Зиап хотел перейти к следующей, по собственному учению, стадии – конвенционной войне, но, видимо, переоценил свои силы.

В ноябре больной де Латтр отправился во Францию, где умер вскоре, едва-едва получив титул маршала. На посту командующего силами в Индокитае его сменил Рауль Салан. Зная о растущем в метрополии недовольстве колониальной войной, командиры Вьетмина велели нападать на слабые гарнизоны и чтобы места нападений отстояли как можно дальше друг от друга; к концу 1952 после двух лет такой тактики более чем половина деревень в дельте Красной Реки была под Вьетминским контролем. В октябре следом за дождями повстанцы снова активизировались значительными силами по Черной реке в междуречье Черной и Красной, и с трудом французам удалось отстоять свои позиции. Салан в ответ затеял операцию против баз Вьетмина во Вьет Бак, надеясь лишить противника путей снабжения и тыловых баз. В “операции Лорьян” участвовало более 30 тыс. чел., крупнейшее собрание французских сил за всю войну, с танками и речниками; однако Зиап не ввязался в бои основными силами, а просто стал донимать тылы противника где мог и атаковать противника на обратном пути. Все захваченное в ходе наступления стало просто цепочкой гарнизонов, выдвинутых на восток, угроза Лаосу не была снята, и в следующем году сменивший Салана Наварре затеял с ней покончить. В декабре Зиап затеял военные действия в центральной части страны, и угрожал даже захватом Контума и Плейку. Это создавало у французов ощущение, что противник может действовать по всей территории страны с одинаковым размахом. В апреле 1953 Зиап предпринял экспедицию в Лаос, в рамках которой его 312-я дивизия добралась аж до Луангпрабанга, демонстрируя удивительную подвижность, по 30-35 км в сутки. Все это были фактически меры на сковывание инициативы противника.

Собственно, широко прославленный партизанский триумф, битва при Дьенбенфу, была вызвана стратегическими планами нового французского командующего Наварре. В перспективе, по оценке Дэвидсона, Наварре собирался провести умиротворение дельты, доукомплектование вьетнамских частей своей армии, некоторые другие меры и навязать противнику крупную битву в сухой сезон 1954-55 годов, вслед за которой заключить выгодный мир. В качестве предварительной меры новый командующий задумал ввести в строй новый порядок работы – создавать базы с впп для разорения округи и мощными оборонительными позициями вокруг на территории противника, которые полагалось создавать путем заброски десантников и инженеров, а снабжать по воздуху. В октябре 1952 нечто вроде этого было проделано в На Сон\На Сом, что и вдохновило нового руководителя на новые авантюры в указанном стиле. К началу битвы при Дьенбенфу во Вьетнаме обитало около 150 тыс. французских военных. Армия постоянно испытывала жестокую нехватку сил, поскольку призывников все до единого французские правительства запрещали использовать, а местные формирования так никогда и не обрели необходимых боевых качеств. Приходилось прибегать даже к услугам сектантов, и стронгмэнов на местах, которым отдельные районы отдавались под полный контроль с единственным условием обеспечения отсутствия в них Вьетмина. В начале осени 1953 года Наварре посчитал необходимым пресечь вьетминскую активность в Лаосе, и для того завладеть городком Дьен Бен Фу ключевой точкой на пути снабжения из Китая. Он сам, по некоторым сведениям, поначалу рассматривал Дьенбенфу как вторичную операцию. Параллельно с попыткой создания базы в Дьенбенфу Наварре затеял свое основное, по замыслу, предприятие, “Операцию Атланте”, в центральной части страны, сам себя лишив резервов. Собственно, предполагалось в рамках этой затеи обезопасить прибрежную полосу от Дананга до Нячанга, и разрушить стремительно создающийся здесь новый партизанский район, задействовав, по стратегическим планам, около 50 батальонов. Операция “Атланте” началась по расписанию, 20 января, в основном силами вьетнамской армии на службе у французов; воевала она плохо, несла большие потери в боях и за счет дезертирства, и до середины марта, несмотря на переброску подкреплений, никаких положительных сдвигов в Аннаме не было достигнуто. Все это отвлекало силы французов и их воздушный флот от Дьенбенфу.

Сама по себе Дьенбенфу (само название “дьенбен” означает “военное поселение”), это равнина 16х7 километров, в 350 км от Ханоя и в 16 км от лаосской границы, на территории монтаньяров из племени тьеи, в горном районе, подверженном влиянию муссонов летом, и сопутствующая оным скверная погода имела здесь привычку наступать мгновенно и без предупреждения, а впп здесь была одна и малая, и когда вышли из строя по разным причинам все самолеты, которые могли ей пользоваться, французам остались только сбросы грузов. Теоретически предполагалось учинить тут авиабазу, расширив оставленное японцами поле, и создать укрепленную базу в глубине вражеской территории, откуда пресекать передвижения противника. Все мероприятие получило название “операция Кастор”. В самом конце ноября 1953, 20 числа, в 10:30 французы высадили в долине парашютистов, очистивших территорию от квартировавшего батальона вьетминовцев, затем подготовили плацдарм и начали усиливать свое присутствие наземным путем через Лай Чау, имея намерение нарастить его до 16 тыс., однако им удалось разместить только 6 из ожидавшихся 10 батальонов. Защищаемый ими периметр составил свыше 30 километров, для его защиты было получено 2 тыс. из требуемых для обустройства 36 тыс. тонн, пошедших на обустройство позиций по всему периметру в трех секторах – центральном, южном, северном, твердыни которых были названы по приятельницам командующих офицеров. Позиции были усилены минометными группами для борьбы с вражескими инженерными ухищрениями и принят был к сведению опыт Кореи с практиковавшимися там атаками “человеческими волнами”; в ключевых точках были водворены 10 разобранных м-24. В том же месяце Вьетмин выразил интерес к дипломатическим усилиям Франции, которая месяцем ранее предложила переговорный процесс. На май 1954 была запланирована мирная конференция в Женеве, и коммунисты решили укрепить свои позиции крупным наступлением, точно так же как французы рассчитывали успехом укрепить свои. Однако вскоре стало заметно, что предстоит не очень легкое дело. Вьетминовские силы плотно блокировали наземные подступы к Дьенбенфу, боевые формирования тьеи, которым их французские союзники велели идти в ДБФ со своей прежней базы, подверглись жестокой расправе, и попытка их выручить тоже дорого стоила, но и эти события ничего не изменили в общем позитивном настрое генералов. Со своей стороны, партизаны прорубили новую 100-километровую трассу через джунгли и соорудили в 55 км от точки приложения сил перевалочную базу, и первоначально собирались приступить к делу 26 января, но потом перенесли начало на поздний срок. К 13 марта они собрали около 50000 регулярных, по своим меркам, войск, или 5 дивизий, 55000 чел. поддержки и 100 тыс. транспортных работников-кули. Норматив для переноски тяжестей был 50 фунтов (20 кг) за ходку на собственной спине и по 60-100 кг при движении на велосипеде. Однако на всю осаждающую рать был только один хирург и 6 помощников, “чья роль практически сводилась только к ампутациям и предотвращению эпидемий”. Удобство размещения на горах вокруг долины имело то последствие, что можно было заранее оценить приготовления защитников, и все должным образом спланировать, и перед штурмами строились модели вражеских позиций, на которых наглядно проводился инструктаж. В ходе первой атаки, проведенной 13 марта, по китайскому совету были употреблены “человеческие волны”. Первыми после артналета подверглись атаке форты Беатрис и Габриэль на севере и северо-востоке, защищаемые легионерами и алжирцами соответственно. После первой пробы выведены были из строя минометная рота, более 500 алжирцев, танк и немало легионеров, свыше 500 вьетнамцев на французской службе, показавших себя плохо, были разжалованы и посланы в кули, а целая рота тьеи бежала, бросив позиции на Анне-Марии, после чего все остальные местные рекруты были помещены в центре позиций и предоставлены почти что сами себе. Вместе с тем счет жертв со стороны вьетминцев пошел на тысячи, стали появляться “правацкие настроения” (как это явление квалифицировал сам Зиап), выражавшиеся в нежелании идти во фронтальную атаку, и Зиап счел нужным изменить тактику. Следующие две недели наблюдалось затишье. Вьетнамцы затеяли копать систему траншей и тоннелей, подбиравшихся все ближе и ближе к позициям противника, и в итоге солдаты партизанской армии выкопали под вражеским огнем свыше 400 км траншей, порой подвигаясь всего на 4-5 метров в день. К 27 марта 15000 французов были полностью отрезаны, артиллерия вьетминцев не позволяла действовать транспортной авиации (62 участвовавших в компании самолета французов были сбиты или выведены из строя, 167 серьезно повреждены), и в лучшие-то времена сбрасывавшей 12 из 60 требуемых тонн груза в день. Хотя командовавший гарнизоном Кастри сумел 28 марта провести крупную контратаку с танками при поддержке подвижного артбарража против наиболее неприятных зенитчиков к западу от базы, и добился некоторого успеха, захватив 17 пулеметов, это помогло мало. Обстрелы и копания траншей продолжались беспрерывно, сопровождаемые вещанием в громкоговорители по адресу африканцев и монтаньяров и разбрасыванием листовок. С 31 марта началась новая фаза конфликта. После упорных боев вьетнамцы с большими потерями брали один за другим форты защитников на восточном участке, и в меньших масштабах были активны на южном направлении; до 5 апреля бои велись с большой интенсивностью, после этого три недели с малой.

1 мая вечером, в полном соответствии со своей традиционной стратегией, армия партизан пошла на штурм, неся жестокий ущерб. Отчаянный авиаштурм французов крупными силами 6 мая ничего не дал, ближе к полуночи начался финальный штурм/ На следующий день, 7 мая, после обдумывания плана “Альбатрос” для спасения из долины, французы сдались. В 17:30 Кастри приказал прекратить огонь и послал парламентеров, хотя французский сайт, посвященный осаде, клянется, что формальной сдачи не было. Персонал одного из аутпостов в 6 км от командного поста, Изабель, некоторое время еще воевал, до часу ночи 8 числа, и кое-кто из защитников сумел выбраться из окружения в ночь с 7 на 8, всего вышло из долины 70 человек, а остальные на следующий день перешли на положение пленных. Сама операция в целом заняла 209 дней, а военный компонент, т.е. собственно осада, 54.

Французы, по собственным отчетам, потеряли 1500 (квалифицировано как “ужасные потери”) против 25000 вьетнамцев; сами вьетнамцы насчитали у себя 7900 убитых и 15 тыс. раненых, у противника 1726 убитых, 1694 пропавших без вести и 5234 раненых. После капитуляции пленные были распределены по всем отрядам Вьетмина, так что во время движения вьетнамцам не угрожали авианалеты, и направлены в лагерь за полтысячи километров от места боев. Сами лагеря для солдат и унтеров, по отзывам самих военнопленных, были не сильно отличны от лагерей смерти, хотя проводились лекции по перевоспитанию, посвященные величию партизанской борьбы, низости империализма и храбрым вьетнамским бойцам, которые не пожалели жизней, дабы французы могли бы жить и перевоспитываться, и лекции перемежались уроками самокритики. Любопытно, среди сдавшихся была и одна женщина, медик Женевьева де Галлад-Таррабье, известная также как “Ангел Дьенбенфу”. По некоторым свидетельствам, из попавших в плен после перехода и трехмесячного пленения назад, в конце августа, вернулось около трети, но надо учесть, что многие из участников были вьетнамцами и потому предпочли перевоспитание. Все вернувшиеся получили обратно все свое имущество до последней пуговицы, да еще и были одарены – по тубе риса, «хошиминовские» сандалии, шлем и две смены вьетминовской формы.

На мирной конференции в Женеве было подписано соглашение о прекращении огня между ДРВ и Францией, граница устанавливалась по 17 параллели, с 5-километровой зоной отчуждения, предусматривался отвод всех сил Вьетмина к северу, французских – к югу. Лаос и Камбоджа становились по условиям договора независимыми государствами, и предполагалось провести национальные выборы в июле 1956 года. Последний французский солдат покинул Индокитай 28.4.1956. США и водворенная французами в Южном Вьетнаме администрация к договору не присоединились, и отказ от соблюдения пунктов о проведении выборов и оговоренного воссоединения Южного и Северного Вьетнама фактически и повлек все события 1950-70-х годов на территории Вьетнама.

Самыми заслуживающими доверия из известных мне представляются следующие цифры потерь: 74200 у французов, а именно 11600 легионеров, 15 тыс. африканцев, 26 тыс. членов местных формирований и 20 тыс. регулярной армии; вьетминовские потери 175 тыс., убитых гражданских около 125 тыс., в общей сложности 392 тыс.


© Конфликтолог, 2006- ...
Перепечатка материалов без согласования с
автором запрещена.


Комментарии? Мнения?

Или, может быть, Вы участник или очевидец?


в оглавление                                в раздел    






Сайт создан в системе uCoz