Сталин-аллее в процессе постройки Фото Владимира Носова.
забастовали строители Аллеи Сталина, архитектурного комплекса, призванного показать величие ГДР (нынешняя аллея Карла Маркса, к востоку от центра города, между Штраусбергер плац и Франкфуртер Тор).
Та же улица в 2000-е Фото Владимира Носова.
16 июня рабочие на строительстве после нескольких дней дискуссий со своим начальством и партийными кадрами на местах выступили с требованиями отмены повышения норм выработки, с каковыми и двинулись в сторону городского магистрата и здания профсоюзной организации, по дороге численность участников увеличилась в несколько раз, хотя встречные прохожие наводили на митингующих и критику.
Всего участвовало в манифестации порядка 10 тыс. чел., а в забастовке 35-40 тыс., и сопровождались передвижения недовольных актами хулиганства и вандализма, типа битья витрин. Несмотря на попытки руководства ГДР в массовом порядке бросить актив на контрпропаганду, 17 июня утром была учинена полустихийная массовая манифестация около дома правительства, на нее явилось от 30 до 100 тыс. чел., а бастовало уже 80 из 200 тыс. рабочих в городе, и начиная с 10 утра начались уже акции откровенно насильственного характера, с поджогами автомашин и нападениями на пропагандистские машины СЕПГ, битьем отдельных активистов и съемом красного флага с Бранденбургских ворот. Около полудня демонстранты взяли в оборот помимо дома правительства еще здание ЦК, телеграф и штаб-квартиру профсоюзов, разорено было несколько полицейских участков, подверглись нападениям магазины и кинотеатры, отмечены случаи принуждения частников сворачивать торговлю. События принимали настолько неприятный оборот, что в 10:30 руководство ГДР было вывезено на советскую военную базу в Карлхорсте. Полиция так и не получила санкции открыть огонь, применяла только дубинки, и то в крайних случаях.
Советская армия рано утром 17 июня получила приказ выйти на улицы и защищать от разгрома тюрьмы и административные здания, но дать ей санкцию на открытие огня никто не хотел; тогда войска на местах сами стали применять силу, как на Унтер-дер-Линден, в качестве ответной меры. В 13:00 в городе было введено военное положение, и к вечеру даже подогревавшая страсти западноберлинская радиостанция РИАС призвала повиноваться властям.
Демонстрации также охватили 272 города ГДР, имели место в 167 из 217 округов. Всего по стране бастовало 110 предприятий, на которых трудились 267 тыс. чел. На севере и в значительной части Тюрингии все было спокойно, а отдельные маломасштабные выступления удалось сорвать с помощью мелких уступок и агитработы, но во Франкфурте-на-Одере, Карл-Маркс-Штадт (нынче Хемниц), Котбусе, Дрездене, Йене, Эрфурте и их округах дошло до попыток штурмов общественных зданий и тюрем, попыток сведения счетов с особенно одиозными персонами истеблишмента, драк и пальбы в воздух. Интересно, что особо жесткий характер выступления имели в традиционных оплотах социал-демократов. В Лейпциге беспорядки приняли особо жесткий характер, там разгромлены здания суда, молодежного звена СЕПГ, радиоцентр, при атаке на тюрьму пришлось стрелять на поражение, двое убитых, и еще пятеро в процессе подавления выступлений по всему городу, всего контингент полиции. хотя итоговый тугамент партийного совещания сообщал, что всего участвовало в рабочих выступлениях менее 5% общей численности этой социальной группы.
На третий день с начала забастовок, 18 числа, советская армия и восточногерманская полиция активно пресекали возможные беспорядки и старались противодействовать забастовкам, в том числе путем размещения контингентов на предприятиях, но отмечались выступления в Берлине, а в Дрездене около тысячи человек попытались поучаствовать в демонстрации, которую разогнали силой со стрельбой, еще один убитый.
19-20 числа отмечались маломасштабные забастовки и мелкие акции неповиновения, калибром вплоть до одиночных случаев стрельбы и нападений на полицию, 21 имели место совсем изолированные инциденты ненасильственного характера, а некоторые бастовавшие ранее предприятия, несмотря на воскресный день, работали, наверстывая план.
Всеми, кроме уж совсем оголтелых антикоммунистов, отмечается, что собственно против ГДР или за водворение демократии митингующие не выступали, "и Бонн и Берлин" подвергались осуждению со стороны демонстрантов одинаково, а при разгроме лейпцигского офиса СЕПГ уничтожены были все найденные в здании портреты, кроме Маркса. Впоследствии годовщины июньских событий стали днями "красной" тревоги в ГСВГ.
Министерство госбезопасности насчитало 29 убитых, по разным зарубежным оценкам вплоть до 200. Сколько народу было осуждено, толком неизвестно, предполагают, что между 10 и 20 тыс.
