Деятельный шотландский сепаратизм известен не так уж давно, с начала XX века, борьба за независимость Шотландии именно тогда начала приобретать и политическое лицо и фалангу радикалов, хотя острота процесса явно не достигает уровня ирландского национализма, зато опережает по интенсивности валлийский сепаратизм.
Течение шотландского национализма, адвокатирующее политическое решение вопроса о независимости Шотландии, начало проявлять себя в 20-е годы. Нынешний лидер этого течения, СНП, образована в 1934. Программа нового политического образования включала самоуправление, и, возможно, в перспективе независимость. Уже в первый заход участия в парламентской борьбе, в 1935 на всеобщих выборах, партия выиграла 8 мест и в общей сложности 16% голосов по своему региону, и прочно вышла в лидеры местной политической жизни в 70-х. Конвенция СНП за 1976 год провозгласила, что отдельный шотландский парламент – это только первый шаг, и ничто меньшее, чем независимость, ее не удовлетворит. Программа СНП на предмет действий после предоставления независимости предполагала урезание на первое время налогов, создание 118 тыс. рабочих мест в первые 4 года, ежегодный прирост ВНП на 2-3%, удвоение затрат на рекламу туристических достопримечательностей, мощную программу жилищного строительства, оживление местного кораблестроения и последующее расширение рыболовства, вплоть до таких мелочей. Для мобилизации общественного мнения использовались самые разные вопросы: в 1948 году началась агиткомпания за создание шотландского парламента, в поддержку какового решения собрано 2 млн. голосов, и центрами кампаний стали самые разные вещи – например, протест против предполагаемого роспуска Аргайлского и Сазерлендского хайлендерских полков, вскоре после их вывода из Адена, а в последнее время покушения на колодец Уоллеса, рядом с местом, где его схватили, одно из немногих уцелевших ассоциированных с ним мест, район рядом с которым интенсивно застраивается, и попытка отдать под регбийное поле предполагаемое место старинной битвы.
В целом, шотландский вопрос в британском политическом пространстве просто служит способом политических манипуляций и поднятия рейтинга. В 1924 лейбористское правительство попробовало провести билл о «гомруле» для Шотландии, программа партии 1929 года включала гомруль, значившийся на 63 месте из 63 возможных, но в 1956 это требование вообще было отринуто лидером партии, и его решение официально подтвердила партийная конференция 1958 года. Вслед за успехами СНП на выборах-67 правительство Великобритании создало комиссию по конституционным вопросам, она же «комиссия Килбрандона». Выпущенный после четырех лет работы, в 1973, «рапорт Килбрандона» рекомендовал для Шотландии учинить местную ассамблею. Как предполагала окончательная версия проекта, в юрисдикцию местного парламента будет входить строго ограниченный круг вопросов, по которым будут приниматься «меры» (не «акты», как у центрального правительства), и выборы «первого секретаря», в проекте указывалось, что парламент будет обитать в бывшем школьном здании, устанавливалось даже, что цвет новых кожаных сидений будет оливковый. В 1976 начались дебаты в парламенте, в январе палата общин потратила четыре дня, обсуждая данный вопрос. В 1977 уже сформулированный и утвержденный палатой лордов «билль о передаче власти» в Уэльсе и Шотландии был трудами либералов и лейбористов провален в палате общин, первый проваленный в ней билль с 1945 года. Параллельно с дальнейшими приключениями законопроекта происходил правительственный кризис, сопровождаемый закулисными маневрами и покупкой поддержки депутатами тех или иных мер коррективами. Проект был разделен на два – отдельно для Уэльса, отдельно для Шотландии, все пункты соглашения пробивались по отдельности хитрыми комбинациями, и в июле 1978 было все-таки решено провести референдум о создании шотландского парламента. Согласно условиям, «за» должно было проголосовать не менее 40% местного электората, т.о. неявившиеся автоматически считались «против». 1.3.79 референдум прошел и принес 32,85% общего числа имеющих право голоса «за», явка составила 63%. После этого почти десятилетие вопрос об автономии не поднимался в политических кругах, к 1990 согласно опросу общественного мнения поддержка идеи независимости достигла 50%; однако в целом в 90-е вопрос о независимости был для шотландцев шестым или седьмым по важности (18-36% респондентов ставили на первое место). Половина населения поддерживала создание парламента, пятая часть сецессию, десятая часть независимость вне ЕЭС и 17% текущее положение. В середине 90-х снова, уже без такого ажиотажа, как за двадцать лет до того, возник вопрос о парламенте для Шотландии, который без особого шума прошел все необходимые стадии утверждения. Утверждается, что победа лейбористов, обещавших дать самоуправление Уэльсу и Шотландии, на выборах в 1997, повлекла проведение референдума, и теперь полномочия парламента были куда шире, чем предлагалось в 70-х. Как прелюдия к референдуму, Камень Судьбы был торжественно возвращен в Шотландию в 1996 году и помещен в Эдинбургском замке. 11 сентября 1997, в 700-ю годовщину битвы при Стирлинге, референдум состоялся. «За» создание парламента проголосовало 74% и 63% были за придание ему права варьировать размер налогов, введенных британцами; и по опросам общественного мнения в тот момент 52% готовы голосовать за независимость (+11% за 16 месяцев) и 41% против.
СНП всегда стояла за сугубо парламентские методы, и из нее выходили группы оппонентов такой стратегии, а радикалы-националисты обличали партию как английских коллаборационистов. Из числа непарламентских акций наибольший резонанс получил инцидент 1950 года, когда националисты унесли Камень Судьбы, легендарную реликвию, на которой традиционно короновали шотландских королей, и, после захвата Эдуардом I в 1297, и британских тоже. На рождество четыре студента выкрали камень из Вестминстерского аббатства, по ходу дела его уронили и он распался надвое. Больший фрагмент им удалось переправить в Шотландию вскоре, малый позже. Один из лидеров СНП пособил найти хорошего каменщика, взявшегося за ремонт. Камень был затем помещен на алтарь церкви в Арброате в знак символической передачи под опеку шотландской церкви, но возвращен обратно в Вестминстер.
В 60-х годах пришла пора радикалов. В середине 60-х была организована Шотландская освободительная армия (СЛА), которая в основном занималась поджогами и писанием слоганов на стенах, а также строила планы на будущее, предполагая, например, в годовщину Баннокберна захватить замок в Стирлинге и спровоцировать восстание. Адепты организации поощрялись поступать в вооруженные силы, дабы обрести военную подготовку, а сочувствующие ухитрялись легальными способами раздобывать динамит и дробовики. Организация постепенно распалась сама по себе, но наделала шороху в моральном плане. Между 1971 и 1976 открылось сразу несколько явлений антиправительственной активности: в 1972 осудили на 20 лет каждого за грабежи банков сотрудников леворадикальной «Шотландской рабочей партии», в апреле и мая 1975 состоялись два суда над членами «Армии временного правительства», которое тоже пробавлялось грабежами банков, попутно выстраивая систему эскадронов смерти, клятв сражаться до смерти и планов на военный захват власти. В 1976 осуждена была целая группа активистов, в т.ч. членов СНП, замышлявшая какие-то дела со взрывчаткой. Шотландская республиканская социалистическая лига (СРСЛ), ориентировавшаяся на марксистское учение, провела несколько вооруженных ограблений и взрывов на рубеже 70-80-х – в т.ч. атаку на фондовой бирже в Глазго, но быстро была раздавлена. На многие годы самой известной организацией шотландских радикальных националистов стала Шотландская национально-освободительная армия (СНЛА). Она ставила задачу восстановления гэльского как государственного, прекращения эмиграции из Англии и создание независимой Шотландии. В печати ее окрестили «тартановыми террористами». Сформирована она пятью гражданами в декабре 1980, душой СНЛА является Адам Басби, участник СЛА, в рамках стратегии которой он побывал в составе Аргайлского и Сазерлендского полков. С 1 марта 1982, третьей годовщины неудачного референдума, группа начала террористическую кампанию. Первую акцию предполагалось провести на месте потенциального шотландского парламента – заложить имитации взрывных устройств по округе и дать знать о них сми, чтобы в самый разгар часа пик в рабочий день полиция бы перегораживала улицы. Далее настала пора почтовых бомб; спецслужбы взялись просвечивать корреспонденцию рентгеном, а СНЛА в ответ затеяла экранировать свои посылки фиберглассом. Оповещая о своих делах, члены организации руководствовались такими факторами, как режим работы дежурных в редакциях и степень их технической оснащенности (в «Скотсмэн» дежурят круглые сутки и не ведут записей телефонных звонков, потому его и выбирали). С 1980 по 1995 СНЛА обычно занималась стандартным терроризмом. Очень часто подбрасывает муляжи, и никогда не бывала замечена в использовании взрывчатых материалов большой мощности. Само прибытие почты с какими-то проводами внутри влекло обычно панику, приезд полиции, оцепление здания, нарушения рабочего режима и т.д., чего, собственно и домогаются отправители. В 1983 прислала по почте бомбы принцессе Диане и Маргарет Тэтчер, последней как раз в тот момент, когда та должна была выступать перед депутатами-консерваторами. Не обходили вниманием и лейбористов, им тоже присылали бомбы почтой, в начале 80-х и начиная с 1994. В 1994-97 СНЛА предприняла «операцию Пламя», акцию против английских мигрантов, во второй половине 90-х информационные атаки с помощью массовых рассылок электронной почты на ящики полиции, сайт либералов, «Дэйли мэйл», некоторых телевизионных программ. Интересным ноу-хау является липовая рассылка туристическим фирмам мира писем от имени британского правительства, увещевавшая не ездить в Великобританию и провозвещавшая всяческие ограничения на поток туристов. С 1995 модус операнди изменился, начались активные поиски доступа к омп. Пробовали и теракты в США, с помощью заморских сочувствующих, типа «общества Уильяма Уоллеса» или «американо-шотландской милиции» рассылая письма с крысиным ядом и псевдо-антраксом внутри (в качестве которого иногда выступал порошок из сухих супов) конторам, занятым распространением британских товаров в США, опять же с большим шумом и убытком для нормального функционирования контор. При помощи всех этих методов СНЛА весьма насолила охране королевской четы во время визита в Инвернесс в 2000 году, донимала при содействии местного студенчества университет Сент-Эндрюс, где учился принц Вильям, и угрожала отравить водопровод в каком-либо крупном городе страны, причем не именно отравить воду, а просто сделать ее непригодной для питья, и даже почти осуществила задуманное, подбросивши в лондонскую водопроводную сеть сульфат олова в 2005. Согласно инсайдерским материалам, СНЛА не стремится к массовой организации, считая лучшим объемом ячейки 2 человека – причем следует не читать и не покупать политических газет, не ходить на политические сайты, не состоять в политических группах и не вести на эту тему бесед, и уж ни в коем случае не собирать вырезок о своих делах.
